Синтраж. Том 1 - Гарсия Сет

Засиявший было мальчишка, снова понурил голову, и выжал из тряпки очередную порцию воды.

– И не следует слишком сильно полагаться на подобные удары: достаточно опытный боец сможет избежать урона от прямого попадания, если знает принцип их работы.

Кажется, ученик потерял всякий интерес к технике внутреннего кулака, и учитель срочно решил поправить ситуацию:

– Но, если ты овладеешь техникой в совершенстве, сможешь нанести урон самым опасным, сильным, и неуязвимым чудовищам этого мира. Именно благодаря упорной работе над подобными умениями, обычные люди и держат в страхе йолов, вызывают уважение у потагетов, ставят на место мутантов, мод и спец, смеются над доспехами рыцарей Урии…

Кажется, мальчишка приободрился, и наставник облегчённо вздохнул.

– Конечно: ты должен знать способ защиты от подобных ударов, и должен учитывать уровень мастерства противника, способного обернуть твою технику против тебя. Если повреждения работают по принципу ударной волны, то и защита от удара будет такая же. В момент удара ты должен создать рикошет через отдачу, ударив ближайшую поверхность, или самого себя. Ты должен будешь научиться молниеносно создавать вибрацию в своём теле, чтобы она сбила ударную волну внешнего воздействия. Поэтому, к уже имеющимся ударам по шару, ты будешь добавлять отдельное упражнение. Из боевой стойки молниеносно, и достаточно быстро вбиваешь свою стопу в пол, чтобы отдача пошла по всему телу. Попробуй… вот так… хорошо… знаю, знаю, что больно, не ной. Будет трудно, но со временем ты сможешь это делать почти не напрягаясь… Кто знает, может однажды, это спасёт тебе жизнь…

Глава 8. Ва-банк

– Оооооох, ой-ой-ёй-ой-ёй-ой-ой…

– Не двигайтесь, уважаемый, я же сказал, лежать как бревно.

– С чего это? Я же не твоя жена.

– Всё шутите, полагаю, это хорошо.

Длинноволосый монах нагой лежит на кушетке, ожидая окончания врачебного осмотра. Врач доверия не внушает: само воплощение рассеянности и неряшливости пытается что-то понять. Слишком тёплая мешковатая одежда сама по себе была способна сделать его предметом насмешек, но, вероятно, решив идти до конца, его волосы торчком рассредоточились на голове, хоть птенцов туда сели, и завершал всё пустой, ничего не понимающий взгляд. Доктор в очередной раз сканирует тело пациента, в поисках новых травм изучает результаты и неуверенно мычит.

– Ну что там, док? – Ума начинает терять терпение. – Мне же уже лучше, просто скажите, что запрещаете мне принимать участие турнире, а я всё равно пойду, и выиграю, превозмогая боль, как в дешёвых фильмах. Потом окажется, что я травмирован, буду проходить реабилитацию, заведу роман с медсестрой, женюсь, нарожаю детей, потом преступники убьют мою семью, я вспомню старые времена, начну мстить, лично отомщу каждому из них, и по новой…

– К сожалению, как бы мне не хотелось запретить тебе принимать дальнейшее участие в турнире, я не могу этого сделать. Моя жизнь мне дороже твоей.

– Вот значит, как, о времена, о нравы. А ведь если подумать, то выглядит всё так, будто ты мой личный лечащий врач. Будто у меня могут быть средства на личного врача. Что это за игры, патлатый?

Ума пытается встать, но пальцы лекаря пробегают по телу участника, нажимают на нервные узлы, и парализованный монах валиться обратно на кушетку.

– Я же сказал, лежать и не двигаться, разве нет? – рассеянно говорит молодой врач.

– В чём твой план? – юноша тщетно пытается пошевелиться, – лечить одного из фаворитов, чтобы он потом взял тебя транзитом на шестой уровень? Или ты выполняешь приказы богатенького свиногуся, решившего повлиять на исход ставок?

– Не хочу прерывать вашу мыслительную деятельность, но выслушивать предположения от идиота хочу ещё меньше. – Неряшливый доктор крепит к вискам пациента пиявок. – Мне не нужен транзит, так как я уже прошёл пять уровней синтраж, и я не стремлюсь повлиять на ставки, – молодой врач зевает. – Но в одном ты прав: я выполняю приказ, правда, если она узнает, что ты назвал её свиногусем, то все мои старания пойдут насмарку, и ты умрёшь…

– Она? – взгляд монаха затухает.

– Да, одна наша общая знакомая, что подобрала меня на одном из первых уровней. Сейчас она ждёт тебя на шестом. Поэтому и отправила меня сюда, зная, что ты ни на что не годен, и велела мне сделать так, чтобы ты не умер на турнире. Сказала, что если ты умрёшь или не сможешь продолжать участвовать – она мне вырвет яйца, и зафарширует ими мои глаза.

– Тесса? Она на шестом уровне? – Ума пылает негодованием, – хрена ли она уже так далеко забралась?

– О, она начала прохождение ещё год назад. Видимо, знала, что ты пойдёшь на «Ню Нова», так что не вздумай проигрывать и поправляйся перед последним отбором, знаю, у тебя мало шансов, но ты должен что-нибудь придумать, обязан. Не ради себя, ради моего будущего потомства…

Оба, и пациент, и доктор, молчат, погружённые в свои мысли. После очередной инъекции пациенту растяпа-врач нарушает тишину:

– Кажется, к тебе посетители. Ладно, пойду я, не буду мешать.

– Эй! Куда? Я же ещё парализован, верни всё обратно!

– Отдыхай, и старайся больше спать…

– Не смей меня игнорировать, хипстер!

– Главное – поменьше двигайся…

– Да как я тебе буду двигаться! А ну вернись, я буду жаловаться в ассоциацию врачей!

– Удачи… – и доктор исчезает в проёме…

***

Встреча бизнес партнёров происходила на верхнем этаже ресторана «Пика», выступающего из основания станции подобно маяку. Вид изнутри был пугающе прекрасен. Ощущение погружения в космос было гораздо сильнее, чем на веранде. Взору открывались только окружающие тебя мириады звёзд. Столь манящих и пугающих звёзд. Ведущий организатор турнира зарезервировал весь этаж ресторана на двоих, чтобы вести беседу тет-а-тет. Правда присутствовал на протяжении всей встречи и третий человек, но это не имело значения, говорили только двое, и решение, к которому они пришли, удовлетворило обе стороны…

Сейчас Блюс уже закончил трапезу, и просто потягивал бокал «винтеро». Юри Грекхем прикончил очередное блюдо, и уже не в силах был самостоятельно одолеть десерт. Поэтому доесть десерт ему помогали: стоявший рядом мальчик, в одной лишь набедренной повязке и ошейнике, кормил невероятно толстого господина с ложечки, попутно вытирая ему подбородок.

Наблюдая эту картину Блюс не позволил проявиться на своём остром лице ни единой эмоции. Бизнес есть бизнес – здесь нет месту чувствам.

– Не волнуйтесь, – тяжело сопя, говорит Грекхем, – в неподконтрольных вам областях я не появлялся.

– А я и не волнуюсь, – сделав очередной глоток, отвечает организатор.

Юри улыбается, и отталкивает ребёнка от себя, чтобы не мешал говорить. Раб скулит и забивается под стол.

– Ух, стервец, вот это выдержка! Не удивительно, что я принял твои условия. Сразу после турнира оповещу консорциум о сделке. А до тех пор извольте не беспокоиться: я постараюсь решить все возникающие вопросы.

– Что ж, я рад это слышать. Тогда позвольте откланяться. – Блюс намеревается встать из-за стола.

– Ещё один момент, уважаемый. Касательно отбора.

– Только не говорите, что тоже хотите увидеть монашка в финале?

– Не то, чтобы, но мне интересно: вас просили многие уважаемы люди оставить стервеца в турнире, и как я слышал – Вы им отказали.

– Да, я никаким образом не собираюсь влиять на исход отбора.

– Так вот: повлияли бы вы на результаты, попроси об этом я?

– А вы хотите, чтобы я повлиял?

Юри долго молчит, прежде чем ответить, успевая хорошенько изучить взгляд собеседника.

– Нет, не хочу, – наконец-то решает он, – мне плевать на турнир.

– Вот и славно, – Блюс встаёт из-за стола…

***

Мало кто знал, но девять участников «Ню Нова», арендовали себе помещение для тренировок. Все, кто остался от команды «клинков» сейчас находились в просторном зале, предположительно сконструированным для игры в теннис. Мечники в привычной для них манере отрабатывали удары и проводили лёгкие спарринги. «Клинки» готовились к последнему отбору, готовились к встрече с выходцем из осколков Лиан-Чжунь, готовились убивать.

Вот глава мечников ведёт бой с невидимым врагом, раскручивая свой двуручный меч с невероятной скоростью. Вот второй по силе среди «клинков» точит свои парные мечи. А там, в углу, медитирует обладатель онолированной сабли. Шумят близнецы, сражаясь друг, с другом, используя широкие клинки «топазо». Жонглирует серповидными лезвиями безразличный ко всему аскет, машет непривычно длинной двуручной саблей авинец, проверяет крепежи щита уриец и посапывает в стороне здоровяк-таньялец.

Все они сильны, все они опасны. И знают, что пройдут не все, уже отобрав на транзит сильнейших, и не жалеют убитых или раненых товарищей: все знали на что идут. Но не могут оставить поступок юноши-монаха безнаказанным. Нельзя спускать такое с рук. Иначе перестанут бояться, перестанут уважать, и будут все прошлые смерти напрасны…